Я могу записывать твои истерики, 
И в банку собирать твои слезы. 
Ты говоришь, что я обычный холерик,
И что у меня самая бездарная проза. 
Каждое утро ты видишь, что ты один, 
Среди грязной посуды, битых окон и белых стен,
Хотя кто-то когда-то тебя очень долго учил
Видеть жизнь без забот, печалей, и прочих проблем. 
Твой сценарий игры уж давно погорел в огне, 
И теперь все играют по новым и странным правилам.
А ты молча садишься спиной к бетонной стене, 
Твоя книга про жизнь опять ничего не исправила.
Я не знаю, чего ты хочешь, о чем молчишь,
И кого тебе хочется звать поутру на кофе, 
И кого так охота провожать и встречать каждый день
У порога в халате, тапках и длинной кофте.
Кто-то злой программирует разум людей на ложь, 
Кто-то учит нарочно их создавать проблемы, 
А потом они будут жить так же, как ты живешь, 
И у них будут битые окна и белые стены.
Но когда кто-то смелый нарушит холодную тишь 
И заступит на твой порог с темно-черной ночью, 
Подкрадется и спросит: «чего ты все время молчишь?», 
Ты ответишь, что молча людям живется проще.